Полумрак комнаты был частью пустоты, немой тишиной окутавшей его, лежащего на узкой кровати, посреди комнаты. Единственное, что позволяла сейчас рассмотреть темнота – почти полное отсутствие мебели в помещении. Небольшой металлический шкаф, словно из солдатской раздевалки, маленький столик в углу и кровать, - вот, пожалуй, и все небогатое убранство комнаты. Ночь скрывала многое, но любой, зашедший сюда в светлое время суток, оказался бы приятно удивленным – чистота и порядок всегда были здесь всегда. Но к себе Коарл никого не пускал…

Глаза его были открыты. Словно пытаясь рассмотреть что-то в непроглядной тьме, почти не моргая, вглядывался он в пространство над кроватью. Лежать на спине было не совсем удобно, но удобства были ни к чему. Нужно было лишь дать уставшему организму возможность отдохнуть. Но, открывая глаза в который раз, он понимал, что эта ночь станет для него длиннее, нежели многие другие, проведенные в легкой и осторожной полудреме.

Такое с ним случалось. Примерно раз в месяц, бесценные часы ночного отдыха, превращались в настоящее для него, Коарла, испытание. Щемящие душу воспоминания, навязчивые мысли о, ставшей уже частью их жизни, безысходности и темнота, тисками, сдавливающая виски – все это давило, томило, и не давало уснуть. Непонятно, почему…

То, что сейчас происходило наверху, на поверхности, его беспокоило меньше всего. Глупые огры, глупый прогресс! Всего лишь пары секунд хватило им для того, чтобы изменить орбиту планеты, приблизив ее к Эвде. Где были умные головы из Объединения? Кто разрешил этот эксперимент? Теперь все это уже неважно. Важен результат… Эвда убивает их планету. А люди, вернее то, что осталось от их могучей цивилизации, живут под землей. Коротают свои дни в Убежищах, пребывая в постоянном страхе, что наступит момент, когда даже толща земных пород не сможет защитить их от разбушевавшегося солнца…

Каждый вечер, ставший для них утром, выходят они на поверхность. Расползаются по ней, и, словно муравьи, тащат в муравейники любую, хоть сколь-нибудь полезную вещь… Многие не возвращаются, найдя свою смерть на бескрайних пепелищах Огры… Коарл был одним из них, но злой рок распорядился по-своему, расставив все по своим местам. Он был командиром. Но какой он теперь командир без отряда? Он любил. Но что толку от любви, если возлюбленной давно уже нет в живых? У него был успех и головокружительный взлет. Но есть ли смысл занимать высокое положение в обществе, чьи законы и морали служат прикрытием для грязных и подлых делишек его верхушки?

Коарл протянул руку к выключателю. Свет лампы после нескольких часов кромешной тьмы оказался весьма ярок, отчего глаза пришлось прикрыть ладонью. Едва привыкнув к свету, он встал с кровати…

…Гериус был частью его жизни. Частью той жизни, в которой не было смерти и разрушений. Она происходила родом из цветущих садов наследных поместий родителей Коарла. Оттуда, где он, еще мальчишкой, бегал по заливным лугам, ловко карабкался по огромным, узловатым столбам вековых деревьев, радостно плескался в прохладной воде прозрачных речек и ручьев, коих в поместье было бесчисленное множество. Гериус, верный Гериус был тогда его нянькой. Именно ему, мальчик был обязан своим первым шагам в самостоятельной жизни, в те моменты, когда поддержка близкого человека была так нужна и необходима. Отец всегда был занят – служба посла почти не оставляла ему времени на семью и отдых. Мать, всегда его сопровождавшая во всех командировках и разъездах, тоже почти не бывала дома. Так и получилось, что Гериус стал его наставником, учителем и хорошим другом по жизни. Поэтому, Коарл никогда не забывал его, даже в те времена, когда служба в Гвардии была особенно тяжелой и напряженной…

…Кипяток из еще шумевшего чайника неспешно лился в огромные глиняные кружки. Их Коарл помнил едва ли не дольше, чем себя. Ведь каждый его приход к Гериусу, начиная сызмальства, непеременно сопровождался чаепитием из этих самых чашек. Он едва заметно улыбнулся – старые воспоминания тронули его душу, те, в которых было только доброе и хорошее, его юность и отрочество, проведенные в гостях у забавного чудаковатого старика.

-Ты угощайся, с чаем у нас тут нормально, - суетился вокруг стола Гериус, - Стараются, чтобы не спалось нам на вахте…

Ехидная ухмылка проскочила по лицу старика. Коарл знал - у Гериуса бессонница, и именно поэтому он работал здесь, ночным сторожем у энергодобывающих установок. Вахтенным на ночь полагалось по кульку чая – он тонизировал и не давал уснуть. А хитрый старик, который и так почти никогда не спал, таскал пайки домой, угощая себя и своих соседей.

-Смотри, еще чуть-чуть, и ты станешь чайным королем Убежища, - пошутил Коарл, - И когда кончится чай во всем Убежище, будут к тебе на поклон приходить Старейшины, целовать руки и просить назад свое добро.

-Ну, думаю, до этого не дойдет, - усмехнулся Гериус, - хотя, все может быть…

И, на мгновенье забыв об осторожности, они дружно расхохотались.

-Слышал я, экспедицию к соседям собирают наши? – спросил Гериус, немного успокоившись. Маленький столик, наспех сделанный из бочонка, перевернутого кверх ногами, слегка покачнулся, когда он, чтобы не потерять равновесие, оперся на него.

Коарл, не говоря ни слова, отхлебнул из своей кружки. Чай был слегка слабоват, но это нисколько не напрягало…

-Ты знаешь что-нибудь об этом? – все тем же спокойно-скрипучим голосом продолжал он.

-Да кто же их разберет-то, - поставил на стол кружку Коарл, - Раз собирают, значит, надо. Но я ничего об этом не слышал…

Гериус улыбался. Морщинки на его лице немного разгладились, а в глазах играл никогда не гаснущий задорный огонек. Старик пригладил свои, ставшие к его годам непослушными, седые волосы, и сделал еще один небольшой глоток чая.

-Ну, не знаешь, так не знаешь, - он все так же хитро улыбнулся, и, негромко громыхнув железным стулом, придвинулся поближе к Коарлу, - Расскажи, как служба?

-Да как служба… - Коарл плеснул себе еще, - все, как и при Арорне, только электричества выделять меньше стали.

-Ну, Егунс, на то и родной брат вашего генерала, чтобы на солдатах экономить, - Гериус почесал свою негустую бородку, и вдруг уставился в темноту коридора, - Думаешь, просто так он стал генералом?

-Я уже ничего не думаю, - Коарл поставил пустую кружку на стол и, как мог, откинулся на спинку стула, - Они там наверху скоро перегрызутся все, так и не дождавшись того момента, когда Эвда доберется и до наших нор.

-Да, за ней не заржавеет, - Гериус привстал, чтобы размять свои затекшие ноги, но тут же вынужден был плюхнуться обратно на стул. Тусклая лампочка под невысоким потолком слегка покачнулась и, на мгновение, погасла, а пол под ними, под отчаянный звон посуды на столе, сотрясся мелкой дрожью.

Коарл едва успел подхватить падающую на пол кружку. Земля под ногами сотряслась еще раз, словно если бы предсмертная дрожь прошла по ее могучему телу, и успокоилась. Коарл настороженно замер в ожидании.

 Минуты через две, когда стало ясно, что сотрясений больше не повторится, он поставил чашку обратно на стол, и многозначительно глянул на Гериуса. Тот молчал.

-Скорее всего, башня Величия осыпалась… - медленно протянул гвардеец, - Уж очень неважный в последнее время вид у нее был. Не повредилось бы чего…

Старик молча протянул руку к столу, его тонкие суховатые пальцы поддели небольшой кусочек сахара. Повертев его перед глазами, все в той же немой тишине, отправил он его себе в рот.

-Эта башня была построена в честь Керна – одного из самых великих и умных правителей Республики… - задумчиво проговорил он, - Бывшей Республики, - поправился он тут же, - Своей красотой и величием она должна была напоминать о всем, что сделал он для развития и процветания нашего государства…

Старик кашлянул еще раз. Пригладив волосы на бороде, с едва заметной дрожью в руке, потянулся он за еще одним куском сахара.

Да уж, - подумал Коарл, - Время не щадит никого и ничего. Вот, Гериус, так горячо им любимый старик… Казалось, не так давно, бездумным мальчишкой бегал он за ним по полям и лугам… Ан нет! Теперь он гвардеец, опытный гвардеец, а Гериус – седой и морщинистый старец. Силы покидают его, и, хоть и держится он молодцом, коварное время, чей бег неумолим и быстр, в один прекрасный момент разлучит их, как однажды оно разлучило его с Екудой . И будет он, подгоняемый его быстрыми потоками, уноситься вдаль, все дальше и дальше от этого момента, когда они вот так сидели пили чай из листьев, говорили и рассуждали, спорили и кушали сахар, такой сладкий и вкусный…

-И потому ее и назвали башней Величия, - пытаясь отбросить в сторону ненужные мысли, задумчиво произнес Коарл, - Что подчеркивала она мощь и величие того, в честь кого ее возвели.

Едва слышным шорохом ожил безмолвный эфир рации, что стояла на столе перед ними.

-Эй, там, смена пять-три! – тут же вырвались из нее слова диспетчера. Безмолвие и тишина была ответом…

-Смена пять-три, повторяю, смена пять-три, отзовитесь! – настойчиво продолжал диспетчер. Но все та же тишина, и едва слышный шорох в трубке

-Смена пять...

-Смена пять-три слушает! – наконец-то отозвался голос часового, - на связи!

-Смена пять-три, доложите обстановку!

-Да нормально все, только вот жарко тут – ужас! – судя по голосу, часового только разбудили…

-Смена пять-три, вас понял, продолжайте дежурство! – эфир щелкнул и умолк.

Молчание это продлилось недолго. Через несколько мгновений, в рации снова что-то щелкнуло, и тот же гнусавый голос попросил отозваться смену пять-два. Когда ответил дежурный и этой смены, попросили пост четыре-восемь, затем два-пять…

Говорить, почему-то уже ни о чем не хотелось. Откинувшись на спинку стула, он молча вслушивался в голоса, что отзывались из рации. Сначала он пробовал представлять, где находится каждый пост, сколько в нем человек, иногда ему казалось, что голоса часовых принадлежали знакомым ему людям. Воображение рисовало их лица – мужественные, измученные, серьезные. Затем, голоса закружились в карусель вокруг него, они слышались то тут, то там, блуждали в голове, рождая непонятные образы и очертания… Внезапно вспомнилась Екуда, Авзон, и все, кто остался там, наверху, чьи судьбы были ему неизвестны, но более, чем предсказуемы… Он и не заметил, как глаза его сами собой закрылись, а голова, ставшая вдруг тяжелой, опустилась на плечо. Сны приходили сами собой…